Озеро любви - Страница 42

И Анна разрыдалась горше прежнего. Последние слова ее повисли в воздухе. Розмари долго молчала, прежде чем ответить.

— Милая моя девочка, — наконец ласково заговорила она. — Мне ли не знать, что ты чувствуешь. Сколько раз я сама была на грани отчаяния… Надо же, как все повернулось! А мне казалось, что Марк такой порядочный, такой добрый. Думала, он настоящий джентльмен. Эх, мужчины! Все они одинаковые. Особенно красивые. Думают, им все дозволено. Самое печальное, что они не ошибаются. Им, как правило, действительно все дозволено.

— Я думала, он меня любит, — всхлипывала Анна, роняя голову матери на плечо.

— Да, милая, я тебя понимаю. Я тоже думала, что Оливер меня любит. Только он не любил. Не так, как я его. Если бы он любил меня по-настоящему, он бы ушел ко мне. Вот и Марк обещал порвать со своей Мишель. Только он этого не сделал. Они обещают, обещают, а потом все остается как есть…

Раздался громкий стук в дверь, и обе женщины вздрогнули, отпрянув друг от друга.

— Неужели это… — взволнованно начала Анна, не решаясь сказать то, на что продолжало надеяться ее измученное сердце.

— Не знаю, милая, — бесстрастным голосом произнесла Розмари. — Нужно пойти и посмотреть.

Анна метнулась к двери и, не спрашивая, распахнула ее настежь. Распахнула и замерла, прижав руки к горлу. На пороге стоял мрачный полицейский.

Анна почувствовала, как сердце ее подпрыгнуло, отчего ей стало трудно дышать, а потом провалилось вниз, устремляясь куда-то в темную бездну отчаяния.

Марк… Что-то страшное случилось с Марком! Она ведь чувствовала!

— Мне нужна мисс Фарли. Мисс Розмари Фарли, — сказал полицейский.

Анна чуть не упала в обморок. Какое счастье! Он ищет не ее, значит, с Марком все в порядке. Он жив и, наверное, счастлив.

— Розмари Фарли — это я, — спокойно сказала Розмари. Она подошла сзади и неожиданно крепко обняла дочь за плечи, поддерживая ее. — Это моя дочь Анна. Что случилось, офицер?

— Мэм, вас пытались разыскать служащие местной больницы, но у них не было ни адреса, ни телефона. Они обратились к нам, а мы нашли этот адрес по вашим водительским правам.

Тут полицейский достал блокнот и перелистал его, сверяясь со своими записями. Обе женщины стояли ни живы ни мертвы.

— Я приехал сообщить вам, мэм, что мужчина по имени Марк Бейкер вчера поздно вечером попал в аварию на шоссе неподалеку отсюда. Мистер Бейкер, по нашим сведениям, близкий друг вашей дочери.

Анна издала какой-то слабый звук. Горло ее перехватила судорога. Полицейский ласково взглянул на нее.

— Он жив, мисс. Но он в отделении интенсивной терапии и пока не пришел в сознание.

Анна плакала и смеялась одновременно. Ах, как она могла сомневаться в нем, как могла не доверять своим чувствам. Он возвращался, он спешил к ней!

Марк, бедный Марк, ему больно, он страдает. Анна подняла на мать заплаканные глаза.

— Мне нужно ехать, мама. Прямо сейчас.

— Я тебя отвезу. Тебе нельзя в таком состоянии вести машину.

— Но, мама…

— Пусть мама вас отвезет, мисс, — вмешался полицейский. — Вам действительно лучше не садиться за руль.

Анна не стала спорить. Что толку объяснять ему, что лишь сегодня утром родная сестра не пустила эту женщину за руль, сомневаясь в ее эмоциональной уравновешенности! Но, судя по ее решительному лицу, теперь маме гораздо лучше. Поистине, чужая беда заставляет человека забыть о своих переживаниях. Две недели назад из-за матери Анна забыла о своих проблемах и неурядицах, а теперь мама взяла себя в руки и пришла ей на помощь.

— Спасибо тебе, мама, — пробормотала Анна, все еще всхлипывая. — Я только заскочу в ванную и возьму свою сумку.

— Что ж, я поехал.

Анна и Розмари поблагодарили полицейского, и он вернулся к своей машине.

А обе мисс Фарли вскоре уже мчались по шоссе в сторону больницы. Им предстояло ехать минут сорок. За всю дорогу они не произнесли ни слова. Анна нервно ломала руки и кусала губы, а Розмари сосредоточилась на дороге. Анна просто извелась: ну когда же, когда поворот? Ну наконец-то! Отсюда еще несколько миль. Мили эти тянулись бесконечно, здесь было только по одной полосе в каждую сторону, и обогнать впереди идущие машины никак не удавалось.

— Здесь ты показывай дорогу, — напомнила Розмари. — Ты эти дороги знаешь лучше. Да и саму больницу тоже.

Так оно и было. Анна в прошлом году несколько месяцев проработала в этой больнице. Иначе им пришлось бы долго искать парковку, и еще дольше отделение интенсивной терапии. Посетителям приходилось нелегко: сначала лифт, потом бесконечные запутанные коридоры и переходы. Но, даже хорошо зная дорогу, Анна так изнервничалась, пока они добрались до отделения, что ее затошнило. Хуже, чем на аттракционах в Диснейленде.

Сестру за стойкой Анна не знала. Видно, новенькая. Толстая неприветливая женщина с плотно сжатыми губами и лицом строгим, как у налогового инспектора.

На сумбурные вопросы Анны она ответила спокойно и кратко:

— Нет, мистер Бейкер не умер, и умирать не собирается.

Анна снова расплакалась, на этот раз от счастья и облегчения. Но на местного цербера ее слезы не произвели никакого впечатления, сообщать подробности она не спешила. Наконец удалось выведать следующее: у Марка довольно сильное сотрясение мозга, сломано несколько ребер, множество синяков и кровоподтеков.

— Он пришел в сознание? — взволнованно спросила Анна.

— Сознание на короткое время возвращалось к мистеру Бейкеру, — снизошла до ответа медсестра. — Но ему сделали укол снотворного и обезболивающего, и он вновь погрузился в сон.